НЬЮ-ЙОРК: 13 декабря 2007 г.
Высокопреосвященнейший Митрополит Лавр ответил на вопросы ответственного редактора газеты «Церковный вестник» Сергея Чапнина

1. Ваше Высокопреосвященство, уже стали историей события 17 мая, когда милостью Божией совершилось воссоединение Русской Православной Церкви. Как сегодня Вам видятся те дни? Что стало самым ярким впечатлением?

Самое большое впечатление на меня произвело богослужение в сердце русского православия под сводами величественного собора Успения Пресвятой Богородицы – усыпальницы Первосвятителей Московских. Здесь почивает святитель Ермоген, который явил нам пример твердого стояния за веру православную в Смутное Время. Его наставлениями наши предки призывались стоять за свою веру, за свое отечество, а во время его заточения, но с его благословения, архимандрит Троице-Сергиевой Лавры Дионисий и Авраамий Палицын, ее защитник, рассылали послания, которыми они воодушевляли защитников московского государства. Здесь я почувствовал, что и после второго Смутного Времени надлежит нам искоренять братоненавистничество и возрождать истину, мир и правду Божию в сердцах наших.

В личном же плане меня с этим собором связывает то, что здесь более ста лет назад был хиротонисан во епископа Серпуховского второй Первоиерарх нашей Русской Православной Церкви Заграницей Блаженнейший Митрополит Анастасий (Грибановский), у которого я одно время удостоился нести послушание прислужника. При наречении, согласно традиции, им была произнесена замечательная речь, в которой он удивительно сильно и художественно начертал «путь истинного Христова пастырства» и в порыве вдохновенного прозрения предрек кровавые бедствия, постигшие Русскую Православную Церковь в годы революции. В своих посланиях он переживал всю трагедию нашей общей истории, обличал все неправды безбожников, хвалил мучеников и исповедников, страдавших в годы гонений, и радовался когда церковный народ в России сподоблялся радости, укрепления и утешения. В частности, мне вспоминается богослужение одного из первых престольных праздников Ново-Коренной пустыни в Нью-Йорке, в котором я, будучи иеромонахом, принимал участие, сослужа Блаженнейшему Митрополиту Анастасию, и за которым он с большой радостью объявил всем о возвращении верующим святых мощей преподобного Сергия Радонежского, выразив надежду, что это событие укрепит русский народ, страдавший в то время от преследований. Блаженнейший Владыка Анастасий был достоин своего высокого звания, ибо не щадя своих сил служил Христовой Церкви, он соблюл веру и мирно совершил течение своей жизни. Он любил этот древний собор и, будучи викарием Московской епархии, часто совершал в нем богослужения. Интересно отметить, что при церковном прославлении упоминавшегося выше святителя Ермогена в 1913 г. будущему Первоиерарху Русской Православной Церкви Заграницей, тогда еще молодому епископу, было поручено произнести здесь проповедь, несмотря на то, что в торжествах участвовало около двадцати иерархов. Посему, мне особенно радостно и приятно было послужить в этом святом храме.

2. Какими, на Ваш взгляд, должны быть дальнейшие шаги для укрепления единства Русской Православной Церкви?

В первую очередь мы должны частым совместным служением Евхаристии свидетельствовать, что представляем собой единое тело, единый дух, единую Церковь и что с нами и в нас Единый Христос – Бог наш (1 Кор. 12, 12, 20; Еф. 4, 4). Все человечество призвано стать «всеродным Адамом», как об этом поется в пасхальном каноне. «Всеродный Адам» – это все человечество во Христе. Когда мы молимся за Божественной литургией, наши мысли и чувства должны быть сосредоточены на одном – на молитве к Богу. Совместная церковная молитва и благоговейное причащение сильно объединяют людей во Христе и, как общество, соединяют их со Христом. Поэтому , церковное единство мы должны укреплять и развивать путем частой совместной молитвы, которая приведет к полному доверию, более тесным взаимоотношениям и активному братскому сотрудничеству. Только таким образом мы сможем, выходя из храма, продолжать эту дивную, таинственную встречу со Христом в наших делах, в нашей жизни.

3. Нам в России по-прежнему не так просто узнать о жизни Зарубежной Церкви. Какие события последнего года Вы считаете наиболее важными и почему?

Одним из самых важных событий этого года благости Божией, помимо восстановления церковного единства, я бы назвал прибытие в епархии Русской Зарубежной Церкви Державной иконы Божией Матери в сопровождении официальной делегации Московского Патриархата и хора Сретенского градо-московского ставропигиального мужского монастыря, участвовавших в торжественных богослужениях по случаю восстановления полноты братского общения внутри Русской Православной Церкви. Это событие принесло большую пользу Церкви и великому делу ее единства. Члены официальной делегации, Сретенского хора, клир и прихожане наших церквей посмотрели друг другу в глаза и убедились, что они родственники по крови, родственники по вере.

У врага нашего спасения есть такой способ борьбы против человека: желая посеять вражду между людьми, он их сначала отделяет друг от друга физически. Затем одному он поет одну ложную песню, а другому – другую. Я вот уже более 60 лет живу в монастыре и вижу, как такого рода искушения происходят в условиях монашеской обители. Например, один собрат обители высказывает монастырскому старцу-духовнику свои мысли против другого собрата. Потом второй собрат приходит к тому же духовнику и высказывает свои мысли относительно первого брата. В таком случае, если духовник обладает духовной мудростью и пастырским опытом, то он советует, чтобы оба брата встретились и побеседовали друг со другом. При такой встрече обычно выявляются козни диавольские, и бес отступает от них, восстанавливается мир и братолюбие.

Вот так диаволу удалось разделить и рассеять нас по всему миру. Наши братья и сестры в России жили и служили в условиях гонений, а мы несли свое служение, хотя и на свободе, но все-таки в изгнании. В то время не было возможности совместно молиться и общаться, не было доверия друг ко другу. После же падения коммунистического режима мы начали общаться на каком-то уровне, правда, неофициально, но во всяком случае у нас вновь появилась возможность общаться, друг друга видеть, друг со другом встречаться и разговаривать. Это неформальное общение помогло нам узнать друг друга, ознакомиться с церковной жизнью другой стороны, и увидеть, что мы все дети Русской Православной Церкви. При этом враг начал постепенно отступать от нас и, с Божией помощью, мы пришли к единству.

А богослужения и встречи, которые проходили при прибытии в наши епархии Державной иконы Божией Матери, многих утвердили в этом единстве, многим внушили, что мы все – и с той и с другой стороны – любим и переживаем за нашу Русскую Православную Церковь.

Слава Богу, что мы нашли в себе силы восстановить церковное единство. Теперь нам предстоит укреплять его посредством совместной молитвы, братских встреч и доброго сотрудничества.

4. Каково сегодня среди Вашей паствы соотношение между теми, кто имеет русское происхождение и теми, кто принял Святое Православие, перейдя из других христианских церквей? Как Вы полагаете, будет ли меняться это соотношение и, если да, то в какую сторону?

Старые эмигранты и их потомки составляют большинство наших прихожан. Затем – новые эмигранты и их дети, потом – новообращенцы, которые, главным образом, участвуют в жизни наших миссионерских общин. Будет ли меняться это соотношение? Сказать трудно. Во всяком случае, мы работаем со всеми, сохраняя и приумножая полученное от наших предков великое наследие Святой Руси.

Слава Богу, при наших приходах существуют русские церковные школы, в которых дети обучаются основным истинам нашей веры, русскому языку, русской литературе и истории; существуют и кружки молодежи, которыми руководят добрые пастыри, прививающие молодым людям любовь к Церкви и Отечеству. Летом проводятся лагеря, устраиваются конференции для молодежи в разных точках мира. Кроме того, дома родители стараются говорить со своими детьми только по-русски и соблюдать русский православный уклад жизни. В наших сложных условиях это, конечно, большой подвиг.

Словом, наша цель – не только сохранить, но и приумножить среди наших чад то, что мы имеем, чтобы послужить Русской Православной Церкви, помочь ей свидетельствовать о Христовой Истине и сказать свое великое святорусское слово всему миру. В таком духе мы собираемся продолжать спасительное служение Богу и людям Русской Зарубежной Церкви.

5. Каким видится современный образ Русской Православной Церкви с точки зрения Ваших прихожан в Америке? Достаточно ли у них информации, чтобы самостоятельно составить это мнение?

Образ Русской Православной Церкви – это образ постепенно восстающей из руин Церкви мучеников и исповедников Российских. Именно так считают многие. Хотя информации о церковной жизни России вполне достаточно, но не все старые эмигранты имеют доступ в Интернет, где эти материалы публикуются. Поэтому, я бы сказал, что у них нет достаточно информации, но больше всего не хватает у всех нас живого общения со священнослужителями и церковными людьми из России. Без этого трудно людям составить объективное мнение. Поэтому – приезжайте к нам, как и мы вот уже несколько лет приезжаем в Россию.

6. Как Вы считаете, каковы перспективы дальнейшего развития контактов приходов Зарубежной Церкви с православными приходами в России? Какую духовную и церковно-практическую пользу такие контакты могут принести?

Есть две важнейшие области, в которых зарубежные приходы могли бы сотрудничать с отечественными с взаимной пользой – это, прежде всего, в области церковно-приходских школ и вообще работы с молодежью, и, во-вторых – в устройстве самого прихода и приходской жизни. Могу себе представить совместные летние детские лагеря, конкурсы детских хоров, посещение одной приходской школы другой и т. п. Уже много лет у нас наблюдается неофициальный «обмен учебников» – в России повсеместно распространен «Закон Божий» священника Русской Зарубежной Церкви отца Серафима Слободского, за границей же немыслимо преподавание русского языка, литературы и истории без учебных пособий из России. Для более эффективного сотрудничества нужно живое общение приходских священников между собой, обмен опытом. Общие пастырские совещания священников Русской Зарубежной Церкви и Московского Патриархата, общие съезды молодежи – таковы перспективы, над которыми нам следует работать.

7. В состав Зарубежной Церкви входят единоверческие приходы. Расскажите о них подробнее: сколько таких приходов и общин? насколько обособленно они строят свою церковную жизнь?

В состав Ирийского единоверческого викариатства врученной мне Восточно-Американской и Нью-Йоркской епархии входит многолюдная община, окормляемая епископом Даниилом и его клиром. Да, они живут своей жизнью, соблюдая старые обряды и обычаи, но я не могу сказать, что они обособленно строят свою церковную жизнь. Они участвуют в наших торжествах, в конференциях и т.д. Например, в следующем году протоиерей Пимен Саймон, настоятель храма в честь Рождества Христова в г. Ири (Пенсильвания, США), готовит всеправославный съезд на тему: «Православие в XXI веке», с участием видных ученых иерархов, клириков и мирян. Этот съезд приурочивается к празднованию 25-летия присоединения ирийской общины к Русской Зарубежной Церкви.

Интересно отметить, что отец Пимен был одним из членов IV Всезарубежного Собора. Именно его выступление помогло многим соборянам понять необходимость восстановления церковного единства. Он рассказывал о своем переходе от беспоповства в Церковь Христову. Дело в том, что его близкий друг и переводчик большей части старообрядческих публикаций в США отец Герман (Чуба) неоднократно говорил ему, что в Церкви столько злободневных тем, что пора оставить постоянные споры о деяниях Патриарха Сергия, равно как и гонения старообрядцев нужно отнести к прошлому, и оставить их на Божий суд. В 1970-х годах, когда Московский Патриархат и Русская Зарубежная Церковь сняли клятву со старообрядцев, отец Пимен вошел в контакт с тогда еще иеромонахом Иларионом, будущим архиепископом Сиднейским и Австралийско-Новозеландским, который в то время подвизался при нашей Свято-Троицкой обители в Джорданвилле. Владыка Иларион ему показал любовь и истинное православие. Когда община отца Пимена присоединилась к Церкви и приняла священство в 1983 г., у них были несогласные. Некоторые ушли. Были люди, которые его публично порицали. Некоторые плевали на его жену и других членов его семьи в общественных местах. Другими словами, он пережил боль и страдания разделения. На Соборе он указал на параллели между попытками к примирению Русской Зарубежной Церкви и Московского Патриархата, и попытками примирить Старообрядцев с «Никонианами». Каждый слышанный им аргумент на Соборе звучал как препирательство между старообрядцами и новообрядцами, которые продолжаются уже несколько веков. Он также сказал, что, конечно, будут несогласные, будет упрямство, нежелание следовать здравому смыслу, сплетни и даже разделения. Но если в восстановлении единства Русской Церкви заключается правда, то мы должны найти в себе мужество его осуществить. Если в этом заключается воля Божия, то мы будем спасены и в полной безопасности. Так что своим выступлением наш единооверческий священник внес значительный вклад в соборное дело.

8. Среди последних событий уходящего 2007 года - декабрьская программа Издательского Совета Русской Православной Церкви в Вашингтоне и Нью-Йорке. Насколько значимым Вам представляются эти события и, в особенности, выставка, посвященная истории Русского Православия в ХХ веке?

Выставка, посвященная новейшему периоду нашей общей истории, несомненно, благотворно повлияет на взаимоотношения между Россией и Америкой, и даст представление американцам о том, что такое Русская Православная Церковь, благочестие нашего народа, наше богослужение. Эта выставка даст многим знать о подвигах и страданиях нашего народа, нашей Церкви, наших мучеников, страдания и смерть которых, как я надеюсь, оставят неизгладимое впечатление в сердце каждого посетителя.