Слово архимандрита Иова (Бандманна) при наречении во епископа Штутгартского, викария Германской епархии

От редакции: В четверг, 9 декабря, в день памяти святителя и чудотворца Иннокентия, епископа Иркутского, в Знаменском соборе Нью-Йорка состоялся чин наречения архимандрита Иова (Бандманна) во епископа Штутгартского, викария Германской епархии. Чин наречения возглавил митрополит Восточно-Американский и Нью-Йоркский Иларион, Первоиерарх Русской Зарубежной Церкви, в сослужении митрополита Берлинского и Германского Марка, архиепископов Сан-Францисского и Западно-Американского Кирилла и Монреальского и Канадского Гавриила, епископов Лондонского и Западно-Европейского Иринея и Манхэттенского Николая. Во время чина наречения архимандрит Иов обратился к архипастырям со ставленническим словом.

Ваши Высокопреосвященства и Преосвященства, богомудрые архипастыри!

Я благодарен Богу за то, что я здесь перед вами стою!

Кто мог представить себе, что немец из неправославной семьи, сегодня может быть призван к архипастырскому служению в Русской Зарубежной Церкви?

Я изумлен видя, как чудесным образом действует Господь, призвав меня из моей среды, в которой я всегда себя чувствовал каким-то чужим. Бог, Своей милостью, мою мать и меня привел к Православию, к Церкви, к истине, ко Христу – и именно в Русскую Православную Церковь Заграницей.

Мои родители не были атеистами, они веровали в Бога, не принадлежа к какой-либо религии. В их жизненном укладе было некое стихийное, как бы детское отношение к Богу: молитва при отсутствии подобающих слов, и тем более, богословских понятий. Именно они посеяли во мне сознание, что Бог есть, что вполне естественно в Него верить, что Он доступен и деятельно влияет на меня, на мою жизнь. От них я воспринял чувство, что надо Его искать: „ищите, и обрящете; толцыте, и отверзется вамъ" (Мф. 7,7). Я очень рад за этот дар, который они вселили в меня.

Благодаря Бога за Его покровительство, я так же должен вечно поминать в своей молитве всех тех, кто наставлял меня, и помогал на этом пути. Из многих назову лишь двух: монаха Иосифа из Екатерининского монастыря на Синае – первого, кто просвещал меня, рассказав мне о Православии; и конечно же моего духовного отца и учителя, авву владыку Марка, который крестил меня в Иордане, открыв мне путь Православия, путь ко спасению.

Благодать крещения породила во мне чувство любви к Богу и я принял решение полностью посвятить Ему свою жизнь. Когда мне исполнился 21 год, я пришел в монастырь преподобного Иова Почаевского в Мюнхене, начав там иноческий путь, духовное возрастание, и богословское образование в православном институте Мюнхенского университета, где впоследствии защитил докторскую диссертацию на тему „Теодицея в Новом Завете“. Я достаточно долго писал эту работу, поскольку в последние годы нарастали разные послушания в монастыре, а также я был привлечен к исполнению епархиальных дел.

Придя в монастырь, я думал о тихой, молитвенной, не суетной жизни, и не стремился стать руководителем. Но волей Господа мне был уготован другой путь. Священнический сан вызывал и вызывает во мне величайшие уважение и страх, я принял его по послушанию и из любви и уважению к моему духовному отцу.

За это столь высокое доверие ко мне я благодарен владыке Марку и всему Архиерейскому Собору. И я понимаю, сколь великая и серьезная ответственность ложится на меня, особенно в нынешнее время.

Мы с вами видим, как поляризован мир: Запад борется против Востока, соседи России – против России, Патриархат Константинопольский – против Московского, прогрессивные идеи против консервативных, молодежь против взрослых. Нынешняя эпоха – эпоха перемен, и нам, как православным людям представляется как будто все идет к худшему.

С Божьей помощью нам предстоит противостоять этой так называемой „новой социальной этике“ западного мира. За исповедание евангельских заповедей и традиционного христианского образа жизни, нас готовы обзывать экстремистами – врагами. Атеистическое и циничное общество считает себя лучшим, чем христианское, потому что не приемлет нравственные рамки христианского отношения между людьми, пропагандируя свободу, прикрывая этим собственное нравственное растление. Больше того, оно требует одобрения своей политики, считая новую этику прогрессивнее старых моральных принципов, поскольку стремится к равноправию природы с человеком, называя притом человека паразитом этой планеты.

Однако, мы как представители Церкви, осуждаем грех, а не человека, его поведение, которое наносит вред прежде всего ему самому; при этом мы, нынешнее меньшинство современного плюралистического общества, также не видим смысла в том, чтобы государство принуждало бы всех, посредством законов и запретов придерживаться наших христианских ценностей. И безусловно мы считаем человека ответственным за природу и животных, так как все создано Богом. Они не должны страдать из-за человеческих прихотей. Мы также не поддерживаем и никогда не поддерживали культ прогресса – будто капиталистического или социалистического – который разрушает природу и здоровье человека.

В Германии все эти вопросы достигли семей наших прихожан.

Когда владыка Марк унаследовал Германскую епархию, в начале 80-х годов ХХ века, она была угасающей и в пять-шесть раз меньше, чем сегодня. Но благодаря большой работе, владыке и архиепископу Агапиту, моему предшественнику, было много сделано.

С появлением русскоязычных мигрантов новой волны, составляющих большинство в наших приходах, эти люди сегодня гораздо более подвержены влиянию западного духа и немецкой культуры. Для Церкви здесь один из самых больших вызовов нашего времени.

Преподавая Закон Божий, я постоянно сталкиваюсь с детьми, которые живут как будто в двух отдельных мирах одновременно, обычно даже не сознавая того. В них совмещаются параллельные, друг к другу вовсе не соотносящиеся мировоззрения. Это проявляются, в зависимости от того, на каком языке ты с ними разговариваешь, или же какие темы и какие понятия ты с ними обсуждаешь. Например, эти дети или юноши могут спокойно и с полным согласием выслушать слово Евангелия или Святых отцов, но когда ты указываешь на конфликт с современными течениями, они начинают повторять и даже настаивать на том, что слышат каждый день в школах, в средствах массовой информации, в социальных сетях, воспроизводят позиции одноклассников.

У наших взрослых прихожан эта проблема также присутствует, но несколько более скрыто. В основном можно отметить проявления предрассудков современного западного человека против Церкви и Библии. Я вижу только одну возможность бороться с этим: необходимо улучшать образование наших клириков. Они должны отдавать себе отчет в том, что западный человек гораздо больше, чем люди в России, верит современным научным и философским объяснениям мира, человека и его истории. На мой взгляд, программы российских и украинских семинарий, с которыми мы сотрудничаем, недостаточно готовят наших кандидатов к тому, что их реально ждет у нас.

Владыка Марк всегда обращал внимание на опасность потери нашей молодежи. Последующие поколения с утратой русского языка лишаются своих связей с Церковью, и как следствие своей идентичности. Епархия встала перед дилеммой: большинство прихожан не знало и не хотело знать ничего, кроме служб на церковно-славянском языке, в приходской жизни и в воскресной школе они общались на русском. Но их дети недостаточно овладели языком – да и не все ходили на Закон Божий, а только некоторая элита – те, которые дома изначально говорили по-русски.

Это показывает нам, что следует усилить нашу работу с детьми во всех областях жизни, в том числе расширять и поднимать уровень педагогики.

Что касается употребления немецкого языка в богослужениях, необходимо следовать тем путем, который был начат митрополитом Марком: он всегда настаивал на том, чтобы на каждой Литургии должны быть включены элементы на немецком языке, например чтение Апостола и Евангелия, той или иной ектеньи. Использование подобной практики в богослужении и развитие немецкого богослужебного языка должны происходить органично. Речь не идет об упразднении церковно-славянского языка в службах, а лишь о привлечении молодежи, о ее врастании в церковную жизнь и через это о постепенном взращивании самостоятельного немецко-язычного православия.

Если мы хотим расширять нашу деятельность и быть услышаны как голос на уровне общественной дискуссии, то необходимо выстраивать отношения с органами государственной власти и представителями средств массовой информации. Внимание со стороны прессы, политики и социальных масс-медиа является обоюдоострым мечом, но замалчивание своей позиции делает нас уязвимыми и бессильными.

Все это касается не только контактов с государством и обществом, но и отношений между Православными Поместными Церквами. Каждая Церковь, каждый архиерей, да и каждый верующий человек, будь он мирянин или член причта, призван активно заботиться о единстве Тела Христова. Мы же видим, как „хитон Христов“ раздирается. В этом нельзя участвовать, и нам требуется всеми силами противодействовать подобным процессам.

Мое желание, моя надежда – не потерять для себя монастырь и монашескую жизнь – как центр жизни и почву молитвенного делания. Монастырь – сердце епархии. Он создает ее пульс – литургический, молитвенный и духовный. Не только архипастырь, но и любой человек нуждается в "исихии", в безмолвии, в мире Христовом как источнике сил и сосредоточенности в Боге.

Архиерейский сан, как и иерейский, я воспринимаю как призвание становиться угодным сосудом благодати и орудием Божиим. Действующей главой Церкви, Предстоятелем и Совершителем всех таинств всегда остается только один Христос. Как писал священномученик Киприан Карфагенский: "Церковь по всему миру одна, разделенная Христом на многие члены, и епископство одно, разветвленное в единодушном лике многих епископов".

Стать частью этого единого и единодушного епископства меня исполняет величайшим смирением и трепетом, но и радостью и упованием. „Сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови во утробе моей“ – Боже помози мне!

Прошу Вас, Высокопреосвященнейший владыка Иларион, и Вас, богомудрые архипастыри, поминать меня недостойного в Ваших святых молитвах!